Самое начало. Народ, напишите: если понравилось, буду продолжать, если нет - не буду. А то чувствую, что лажа, а где - не пойму пока.
Если не знаешь к какой гавани плыть,
ни один ветер не будет попутным.
(Сенека)
Королевская свадьба
Неар... благословенный всеми богами Неар, славная столица богатого торгового Торинода. Древний город, выросший на берегу моря, застроенный домами из белого камня... город мастеров оружия, резчиков по дереву, ювелиров...город сияющих дворцов и узких улочек, каменных мостовых и уютных площадей, усаженных деревьями, город менестрелей и сказочников, лучший порт, какой только можно выдумать.
Тинэ любила свой город, как любят его только те, чьи предки поколениями жили здесь, строили эти дома, ходили в море за рыбой или торговали с соседними странами, бесстрашно пускаясь в путь даже в самую непогоду. Она знала здесь каждый камень, каждую улицу, виляющую меж домов, каждую неприметную лавочку в которой можно найти то, чего никогда не найдет не только приехавший погостить в столицу из провинции гость, но и те, чьи семьи живут здесь не первый год. Для Тинэ не было в Неаре ничего запретного - лишь в дворцовой части города она не была никогда. Не оттого что простому люду была закрыта дорога в дворец - король Ольг лишь поощрял посетителей из народа, то и дело советуясь в важных вопросах со старшинами цехов, устраивая для них собрания. Нет... дворец она не любила не поэтому. Да и была ли разница почему не любила....
Ныне же волей-неволей приходилось проходить рядом и, закусывая губу и бормоча ругательства, смотреть на то, как прихорашивают дворец к свадьбе молодого короля, украшая его цветами и убираясь в каждом всеми богами забытом уголке всего города, делая Неар похожим на громадную игрушку.
Свадьба короля, свадьба короля... Тинэ порой не понимала чего такого в этой свадьбе, что о ней шумят на всех перекрестках и обсуждают то и дело в каждой таверне. Ну свадьба, что ж такого... Ну берет Ольг в жены девушку из своей страны...знатного роду, как говорят, да только не королевской крови. Если по Тинэ, так пусть хоть простолюдинку берет, не людское это дело в такие вещи нос совать. Главное, чтобы стране от этого прок был.
Хотя, тут Тинэ лукавила. Девушки вовсю гадали на ком же женится юный король с тех самых пор, как Ольг сел на престол, прекратив разом и многолетнюю войну и бесчинства гвардии прежнего правителя Лэриона. Ольг - и это надо признать - был удивительно хорош собой. Высокий, сероглазый, отлично владеющий мечом, но при этом еще и умен был новый король весьма... Ни одна из придворных прелестниц его - если верить слухам, конечно - не очаровала, хотя польстившиеся на юность и благородство нового короля считались десятками, если не сотнями...
Тинэ на тот момент, когда Ольг стал правителем, было тринадцать. И она помнила все, что случилось тогда - три года назад. Помнила дворцовую площадь, помнила троих мальчишек (мужчинами их язык не поворачивался называть, разве что только сам Ольг уже тянул на юношу), помнила яростный крик наследника по имени Элиа, летящий над людскими головами... Помнила - и не забывала. И на это тоже были свои причины, о которых сам девушка предпочитала не распространяться...
Работала Тинэ у оружейников... Труд был не девичий, тяжелый, да и саму Тинэ часто принимали за мальчишку - обожженая дочерна кожа, да короткие - чтобы не мешаться - русые волосы. И руки, больше привыкшие держать пока небольшой, по возрасту и силе, молот, а не цветы или там какие украшения. Женский наряд Тинэ одевала редко, хотя мать иногда и ворчала, дескать совсем в девках засидишься, замуж никто не возьмет. Замуж пока и не хотелось, а в мужской одежде было легче работать.
Тинэ в оружейники потянула когда-то легенда о Настоящем мече, которую рассказывал отец. Был, дескать, в стародавние времена мастер железа, создавший меч, служивший только правому. Плохого человека он просто не слушался, а того, кто сражается за правду, даже если тот не знал прежде с какой стороны за оружие браться, всегда приводил к победе.
С тех пор, как Тинэ услышала эту легенду впервые, прошло лет шесть, она научилась сама ковать мечи - пусть и не такие дорогие как, например, у мастера Колина, но так больше ничего про Настоящий не слыхала. Лишь обрывки легенд и сказаний, дающие не больше чем бабьи сказки.
Да и отца, рассказавшего когда-то эту историю, давно уже не было в живых, а мать ничего не знала, и лишь твердила как заведенная: "бросай ты свое железо". Сама она была старшей над цветочниками их квартала, и считала дочернюю работу многолетней блажьей.
Женщина должна растить цветы и детей, а не стоять с утра до ночи перед горном, размахивая молотом. Женщина должна быть мягкой, красивой...а ее красоту не видно за опаленными ресницами и лохмами, закрывающими темно-зеленые глаза. Женщина должна отдыхать танцуя, а не размахивая мечом, будто мальчишка.
Должна, должна, должна...Тинэ слышала это изо дня в день, терпеливо мазала ожоги целебными мазями и училась. Скоро ей должно было это пригодиться...
* * *
Утро выдалось ясным.
Такое утро бывает лишь в теплых морях...подернутое легкими облаками синее небо, море в барашках белой пены и воздух - теплый, соленый... Таким утром корабль словно сам летит по волнам, безо всякого ветра, одолевая одну лигу за другой. Будто и не паруса его мчат, а сильные крылья, и судно парит над соленой морской водой как дракон в небесах.
Капитан, к полудню будем в Неаре, если только ветер не переменится, - сообщил возникший рядом бесшумный как кошка боцман Данир.
Элиа пожал плечами. Он знал это и сам, но все же всегда доверял команде больше, чем себе. Капитан-то он конечно капитан...да вот только в море всего три года, тогда как половина команды выросла на палубе, а самого Данира, как поговаривали, мать родила в трюме, в самый шторм. Знатоки умеют различать двадцать оттенков морской воды, тридцать разных видов волн, умеют взлетать по канатам как птицы и узнать о приближающейся суше едва ли не за день-два, даже если ее ни в каких картах нет. Таких знатоков на "Морском драконе" было ровно двадцать пять человек - все, кроме капитана.
- Как думаешь, к королевской свадьбе успеем? - спросил Элиа тревожно. Нет, знал конечно, что успеют, свадьба лишь завтра, но из-за шторма на Белых островах потеряли день, да так и не нагнали, хотя и ветер был попутный, и приметы - если верить тому же боцману - хорошие.
Данир только усмехнулся.
Уж без тебя не начнут, капитан.
Элиа улыбнулся в ответ. Данир - единственный на "Морском драконе" знал о своем капитане то, о чем остальной команде догадываться было вовсе и необязательно. Знал, правда, еще один человек, но тот давно покоился на морском дне, а призраки Элиа не мучали.
Скучаешь по дому? - продолжил боцман неторопливо. Элиа кинул на него любопытный взгляд: обычно немногословный Данир не интересовался всем этим.
Он внезапно вспомнил о том, что когда купил "Морского дракона" и сбежал из Неара, именно Данир гонял не в меру самоуверенного мальчишку как только мог - новоявленный капитан, не умеющий даже морской узел затянуть, драил до посинения палубу, проклиная свое сумасбродство, до кровавых мозолей натирал руки об канаты, то и дело растягивался на мокром полу, вызывая хохот всей своей команды...а потом вдруг, внезапно, стал своим в этом удивительном морском братстве. Через год никто не лихачил на веревках так, как это делал четырнадцатилетний капитан, и про него уже никто не говорил, что пришел сын богатого вельможи, купивший корабль как очередную игрушку. Нет - член команды, ее нерв. Удивительное дело, но мальчишка стал центром жизни корабля.
Лучшим моряком, как думалось тогда, годы назад, он не стал. Элиа по прежнему не умел предугадывать погоду или измерять расстояние так точно, как делали его товарищи. Научился он другому - делать так, чтобы двадцать пять таких разных человек даже дышали в одном ритме.
- Торинод - не мой дом, - произнес капитан после долгого молчания. И все же признался через мгновенье, сразу же став похожим на шестнадцатилетнего мальчишку, - Скучаю...немного. По друзьям.
Данир понимающе кивнул.
А потом?
Что - потом? - непонимающе переспросил Элиа. Данир сощурился от яркого солнца, что било в глаза и переспросил неохотно.
После королевской свадьбы? Элиа, что будет потом?
Мгновенье, и прежде расслабленное лицо капитана словно окаменело, стало строгим.
Я все еще Буревестник, - сказал он, чеканя слова.
Боцман удовлетворенно кивнул. Судя по всему именно это он и желал услышать.
Но лишь тогда, когда Данир отошел, коротко кивнул капитану, тот прошептал, глядя на ослепляющие солнечные блики:
Я все еще просто Элиа...
* * *
В королевском дворце Неара уже три дня стояла непроходимая суматоха, которой это место не знало уже много лет. Где-то постоянно что-то доделывалось, на кухни завозилась все новая и новая снедь, что-то стучало, бренчало, настраивалось, и создавало в итоге настолько много шума, что придворный лекарь, острослов и друг короля господин Кларенс наконец устал от окружающей его суеты и, предварительно помянув всех родственников рабочих, стучащих молотками прямо под окнами его спальни тихим незлым словом, сбежал в государевы покои. При этом тихо радуясь тому, что его величество до свадьбы спит в них один.
Стражник, приставленный к спальне короля Ольга даже не попытался остановить лекаря - знал, что выйдет себе дороже. Господин Кларенс даром что носил вельможные наряды, ругаться умел как распоследние портовые грузчики, а то и как представители обувного цеха, сиречь сапожники. Смутить мальчишку - а для средних лет стражника восемнадцатилетний придворный лекарь, почти ровесник короля Ольга, был именно таковым - было уж совсем невозможно. Краснеть тот не умел видать с самого детства.
Дверь Кларенс открыл с пинка. Как обычно. На широкую королевскую кровать грохнулся тоже привычным движением. За что сразу же огреб по плечу - со сна молодой король особо не разбирал кто там ломится в его опочивальню и с какими целями.
Эй, больно же!
А ты чего хотел? Чтоб мягко было? Кларенс, хоть сегодня дать поспать, мне еще послов с подарками принимать весь день, а потом собирать старшин цехов... кстати, а ты чего это припожаловал с утра пораньше? - голос Ольга становился все более осмысленным. Наконец, он оторвался таки от подушки и выжидательно уставился на друга.
Без короны, неизменного черного наряда - практичного, но изысканного одновременно, встрепанный и отлежавший во сне щеку, король Ольг казался совсем юношей. Лишь внимательный взгляд мог увидеть и раннюю седину в темных прядях, и морщинки вокруг льдистых серых глаз, и то, что в каждом его движении чувствовался опытный воин. И хотя сейчас Ольгу нечего было опасаться, Кларенс все еще помнил как тот спал, положив под руку меч, чтобы при малейшей опасности мчаться, сшибаясь в схватке с неведомым врагом.
Некоторые привычки не пропадают...
- У меня под окнами шумят, - заявил Кларенс нахально, - а спать хочется страсть.. вот я и подумал, что единственное место, где будет тихо, это здесь.
Боги, - картинно возвел глаза к потолку Ольг, - Ты не исправим. Какой час-то ты хоть знаешь?
Кларенс скосил глаза на открытое окно.
Недавно рассвело, - сообщил он о результатах наблюдения и поудобнее устроился на подушках, - Эх, хорошо у тебя, тихо, никто под окнами не вопит, молотками не стучит. Все-таки, королем быть полезно.
Надо было Элиа в свое время попросить, чтобы он тебя на трон посадил. Вот я бы обрадовался, - парировал Ольг. Лекарь скривился как от больного зуба.
Нет уж, не надо мне такого счастья. Уж перетерплю как-нибудь, а там вы с Фалиной поженитесь, народ поутихнет, глядишь и у меня потише станет.
Ольг многообещающе ухмыльнулся, ага, мол, конечно, станет. Предпринимать никаких пакостей король конечно не собирался - не по статусу, но такие вот перепалки с другом были делом настолько обыкновенным, привычным и милым сердцу, что отказаться от них было совсем невозможно. Они словно были частью той жизни, что прожиты были совсем другими людьми - не королем огромной страны, стремительно восстанавливающейся после многолетней междоусобной войны и не известным на весь Неар лекарем, что пользовал не только дворцовых красоток, болеющих раз в месяц известной всем болезнью, но и не гнушавшимся выходить в нижний город, а то и в самые трущобы, чтобы вылечить мечущегося в лихорадке ребенка.
Вдвоем они были таном Нарита Ольгом и воришкой с келонских улиц Кларенсом...
А Элиа-то все нет...- сказал некстати лекарь, и оба замолкли, вспомнив третьего своего друга. Того, без которого никогда бы не встретились, того, без которого жизнь могла сложиться совсем иначе - а то и вовсе не сложилась бы никак, и четырнадцатилетний Кларенс помер бы с голода и холода в славном торговом городе Келоне, а Ольг наверняка сложил бы голову, мстя за разрушенный страшной осенней ночью замок посреди лесов и болот.
Нет...- кивнул король, - А у Белых островов, говорят, был шторм...
Комментариев нет:
Отправить комментарий