Сомнительная карьера

Людмила Полянкина

   Пройдя через две двери контрольного отсека тюрьмы и внутренний двор, я оказалась перед входом в высокую круглую башню с огромной массивной металлической дверью. В двери было небольшое стеклянное окошко, через  которое я  показала пропуск, и дверь медленно,  с резким скрежетом отворилась. Напротив  двери, в которую я вошла,  была точно такая же высокая, тяжелая  дверь, а по кругу друг против друга - еще две металлических двери размером поменьше. Рядом с одной из них стоял стол, за которым сидел надзиратель.

   После очередного контроля я подошла к указанной мне двери, той, что поменьше, она  с лязгом отворилась и тут же захлопнулась за мной. Оказавшись перед витой железной лестницей, не спеша, я стала подниматься наверх.

   Вспомнилось, что тюрьма эта была построена на окраине города в середине 19 века для содержания уголовных элементов. Состояла она из нескольких высоких сторожевых башен, напоминавших замок, с узкими окнами в виде бойниц, с одноэтажными пристройками и огорожена высоким каменным забором.  В прошлом ее так и называли - тюремный замок. После сильного землетрясения и военных бомбежек сохранилась только одна башня, часть пристроек и каменный забор. Остальные башни были разрушены и восстановлению не подлежали. Вместо них по периметру забора с внутренней стороны двора в нескольких местах для часовых были сооружены наблюдательные пункты. Знаменита эта тюрьма была тем, что из нее в начале прошлого века бежал легендарный Григорий Котовский.

   На втором этаже слева от лестницы  располагался  коридор, который упирался в закрытую дверь. С правой стороны по коридору находились так называемые кабинеты - помещения для работы следователей и адвокатов, где, как и в коридоре, круглосуточно горел свет. Напротив кабинетов была глухая стена. Стены в коридоре и в рабочих кабинетах до середины были неумело окрашены в грязный темно-зеленый цвет самими заключенными. Такой же краской были окрашены и двери кабинетов.

   Все пять кабинетов были свободны. В каждом из них стояло  по одному столу со стулом и 2-3 табуретки. На дверях кабинетов в целях безопасности не было замков и запоров. В каждом из них для вызова, в случае необходимости охранников, были установлены кнопки, которыми, как правило, никто не пользовался.

   Я вошла в один из кабинетов  и стала ждать, когда приведут подзащитного. Его долго не было. Что-то давило на меня: то ли долгое ожидание в кабинете с мрачно окрашенными стенами и узкими окнами-бойницами, куда почти не проникал дневной свет, то ли внезапно охватившее непонятное чувство тревоги.  Чтобы немного успокоиться, я решила выйти в коридор.  Вставая со стула, по привычке попыталась его отодвинуть, забыв, что вся мебель накрепко привинчена к полу. Это странным образом еще больше усилило во мне напряжение, хотя до этого уже не первый год мне, как и другим адвокатам, кто вел уголовные дела, периодически приходилось здесь бывать.

   Выйдя в коридор, я сразу поняла, в чем дело. По нему нервно взад-вперед ходил арестант.  Без конвоира. Вопрос: "Что он здесь делает один?", - задать было некому. Вид у него был угрюмый, шапка-ушанка надвинута на глаза. На черной фуфайке  на груди сбоку - белая нашивка с номером.  Увидев меня, он остановился и стал пристально разглядывать.

   Этот взгляд показался мне колючим, злым, враждебным. Не зная, что у него на уме, и понимая, что, если он решится напасть, и я закричу, вряд ли меня услышит сидящий за закрытой дверью на первом этаже надзиратель, а если даже и услышит, то не оставит свой пост, а вызовет охранников. Пока они добегут. Я вспомнила о специальных кнопках вызова, установленных в кабинетах.  Возвращаться в кабинет, как и кричать, также  не имело смысла.  Спуститься по витой лестнице вниз я не могла: заключенный  остановился как раз в проеме у выхода на нее. Оставалось одно: чтобы снять напряжение и разрядить обстановку, нужно наладить какой-то контакт. Я спросила его:

- Что, ждете адвоката? 

- Нет, следователя,  - ответил он, и снова стал ходить взад-вперед по коридору,  изредка бросая на меня, как мне тогда казалось, косые взгляды. 

Я снова спросила:

- Почему вы так смотрите на меня?  Он остановился.

- Да-а-а, - протянул он, - вижу, не узнали вы меня, видно сильно изменился... - А я вот сразу узнал вас, - продолжал он, назвав меня по имени и отчеству.  Я подошла поближе, и вдруг он широко улыбнулся. Напряжение мгновенно улетучилось.  Его посветлевшие глаза, улыбка  показались мне знакомыми, но никак не удавалось вспомнить, где и при каких обстоятельствах я видела раньше этого молодого человека. Несомненным было одно - только  не в местах лишения свободы и не в суде. И тут меня осенило:

- Сережа, ты? - неуверенно спросила я. Он кивнул. 

-  Как ты тут оказался?

- По глупости, - ответил он, и нехотя, криво усмехнувшись, добавил:

- Любовь сгубила...

    Наш разговор прервал конвоир, доставивший  моего подзащитного. Сказав Сергею, что потом поговорим, я  зашла в кабинет и приступила к работе, надеясь потом переговорить с Сергеем и узнать поподробнее о  его судьбе.

   Но ни тогда, ни позже Сергея я больше не увидела.

   По пути домой я все время думала об этом человеке, которого знала сначала ребенком, потом юношей. Он был  веселым, добрым и совсем не глупым мальчишкой, жившим со своей матерью по соседству,  обладавшим огромными, широко распахнутыми голубыми глазами,  доверчиво глядевшими  на  этот мир. Сколько лет прошло с тех пор, когда я семьей переехала в другой район?  Двенадцать или все пятнадцать?  Да, точно пятнадцать, размышляла я. Он был нормальным ребенком,  хорошо учился в школе, поступил в ВУЗ.  Его мать так им гордилась!  Тогда я ни на минуту не сомневалась в том,  что  все у него сложится  хорошо.

   От следователя, который вел его дело, я узнала, что Сергей, староста курса, один из лучших студентов факультета, которому прочили блестящую научную карьеру,  безумно влюбился в свою сокурсницу, взбалмошную девицу,  и ради нее готов был на все. Она пожелала, чтобы он подарил ей бриллиантовое колье. Таких огромных денег у него конечно не было, но желание угодить любимой девушке было так велико, что затмило его разум.  Накануне ее дня рождения, не думая о последствиях, ночью,  отключив  предварительно сигнализацию,Сергей проник в ювелирный магазин, похитил колье и вручил его любимой. Она удивилась, сказав, что пошутила, но подарок  приняла. А через неделю его арестовали. Был суд и приговор: 5 лет лишения свободы. Освободился он через три года условно-досрочно. К этому времени умерла его мать - единственный родной, горячо любивший его и преданный ему человек. А девушка, не доучившись, скоропалительно вышла замуж и уехала с мужем за границу.

   Оставшись один, без родных, без работы и поддержки, Сергей начал выпивать. Постепенно освобождались из колонии его новые друзья по зоне...

К тридцати трем годам он стал особо опасным рецидивистом.

• viking_nord - Фото с публичных слушаний