Без заголовка

12.03.2009 в 01:47Пишет Линия Мажино:

Две недели назад мама заболела.

Ужасно, нестерпимо горько смотреть, как стареют родители.

Мы разговриваем с ней по телефону, она говорит мне что-то про папу, ему 51, он курит 35 лет, пьёт - 15, неправильно питается, не занимается спортом и живёт в экологически-загрязнённом городе. У него почти нет зубов, седые волосы и проблемы с ногами. Он не пьёт никаких таблеток, от болезней лечится чесноком и лимоном, они ему помогают и вообще, Бог его бережёт, и болеет папа очень редко. Но в последнее время это похоже на психическую пытку. Время - дёргает меня за веки, рёбра и волосы. Отец не терпит никакой боли. он не ходит к зубным, орёт, когда начинает чихать от пыли и устраивает скандалы, когда болеет гриппом. Этим летом у него впервые свело ноги - какое-то время он просто не мог ходить, мама была со мной в Кисловодске, он звонит и орёт на неё в трубку, как будто это она виновата, спрашивает, что ему делать, она говорит, сделай то-то и то-то, он перезванивает через день и орёт еще больше, от злости, что то, что посоветовала мама, ему не помогает и все её советы - тупое говно и сама она - как её советы. Папа злой, мама нервничает, мне страшно.

Мы разговариваем с ней по телефону, она говорит мне что-то про папу, ему 51 - и он стареет. Иногда, когда он выпьет, звонит мне и говорит, что очень любит меня. Я никогда не слышала этого, когда он был трезвый, вот так бы взял и сказал мне: "Доча, я звоню тебе, чтобы сказать, что я очень тебя люблю и ты - единственное, ради чего я живу в этой жизни". Я просто не могу понять, что держит внутри него эти слова, когда он не пьёт. Вся моя жизнь - сплошной когнетивный диссонанс, потому что мне бы следовало быть несчастной психологически-травмированной девочкой, чей отец всю ее жизнь постоянно переходил от одной женщины к другой. Но я не могу этого сделать, потому что он всегда оставался со мной, так или иначе, Я никогда не чувствовала себя одинокой, даже когда его физически не было рядом, я ни в чем не знала нужды, он всегда заботился об этом и слава Богу, моей маме хватило мозгов, чтобы вырастить меня со стойким убеждением, что никого он не будет любить так сильно, как меня и как бы они с мамой не жили, к кому бы там он от нее не уходил - он всегда будет меня любить. И за это я благодарна ей, потому что не знаю я, как живут люди, которые долгие годы держат в себе ненависть к кому-то из родителей.

Мы разговариваем с ней по телефону и она говорит мне: "Ты бы сейчас его увидела - не узнала бы, наверное. Он так постарел". И смеётся. И смеётся, а я даже рта открыть не могу, потому что это - страшно. Нельзя в полной мере представить свою старость и смерть, и для себя ты кажешься таким комедийным актером своего собственного театра, что - ну, умрёшь ты, ну и пусть, но родители - это не кино и не спектакль, а злая, удушающая сухими колючками реальность, и вот, мне двадцать два, и каждый год я благодарю Бога, что прожила его со своей семьёй, пусть даже на таком расстоянии. Что всё хорошо. Что оба они - живы, хоть и не так счастливы, как мне бы того хотелось.

Две недели назад мама заболела. Ей 59 и она святая, Господи, святая женщина, иногда слабая, иногда глупая, но в этом - такая человечная, с открытым блестящим взглядом, она - всё, что у меня есть Настоящего, незаслуженного, говорят, родителей не выбирают, я скажу так: иногда родителей тебе, такому говну, дарят, и моя мама - очевидное этому доказательство, потому что нет никого лучше на этом свете, чем она.

Я спрашиваю у нее, мол, как дела и что нового.

Её давние слова: в старости любая болезнь проходит мучительно долго.

И вот, она рассказывает мне, что воспалилась поджелудочная железа - панкреатит - и она не знает уже, что делать, вызывала скорую, скорая приехала, дала таблетку и сказала сидеть на воде сутки. Вообще полагается три дня, а ей говорят: "Ну, хотя бы сутки попробуйте ничего не есть". Ей было так больно, что голод на этой почве перенесла очень легко. Она выходит на работу, к врачу на обследование некогда.

Каждый новый день для меня начинается со звонка: "Ну что, как ты себя чувствуешь, лучше?" Каждая моя мысль, стоит мне оказаться наедине с самой собой, начинается со страшных слов и представлений, за которые мне хочется себя прибить - потому что легче ей не становится, и у меня дрожат руки, и я ничего не могу сделать, кроме как позвонить и спросить у нее: "Ну как? А сегодня?" а она говорит: "с утра отпустило, поела каши, стало еще хуже. Думаю поголодать еще пару дней. К врачу не ходила - некогда, работа". Работа, хуёта, всё хуже, снег с дождем на улице, постоянные дела, диета, люди, учёба, разговоры, поиск работы, спортзал, аська по вечерам, беспокойный сон, ни о чем не успеваешь нормально подумать, не успеваешь взять себя в руки, нарисованные планы, как будто под капирку и страшно, страшно, потому что я как будто подвисла в открытом пространстве и ниточки, за которые я хватаюсь, дрожат в моих ручках. Что делать. Я сегодня шла по Гагарина к Космонавтов, старые тропинки, мокрый чистый снег на траве, поют птицы, дети на площадке в футбол играют, за домами машины ездят, капает с крыш, светло, воздух свежий, я засунула руки в карманы и иду, смотрю в эти протоптанные белые коврики, на мокрые носки сапог и пытаюсь спуститься на землю, потому что вся, за последние дни, эйфория тормозит о шершавые попытки устроиться так, чтобы всё до конца стало лучше. На днях ко мне пришла мысль о том, что иногда Бог стучит к нам через близких людей и то, что мама так долго и тяжело болеет, пришло ко мне мыслью о том, что, возможно, я делаю что-то не так. И это не отпускало меня долгое время, потому что иногда я действительно начинаю думать, что то, что я делаю - неправильно.

И это тупик.

Потому что я не хочу жить так, как я жила раньше.

Есть проблемы, которые надо исправлять. А есть такие, которые надо бросить - и начать жить по другому.

Я прихожу домой, а в телефоне от мамы уже висит смска: "У меня оказывается был гастрит, а я своей голодовкой его только усилила. Сходила к врачу, прописали лечение. Стало лучше, ложусь спать".

URL записи