Вот опять очередная искательница то ли сугубого счастья, то ли благодати вопиет к публике : А как же мне познакомиться с семинаристом???? Хочу стать матушкой!!!
Наивная и глупая. Искать надо не сана, а человека. Священник - это еще не святость, так же как икона еще не Бог.
Жизнь матушки может оказать не столь радостной и беззаботной и беспроблемной, как представляется. Горестей и подводных камней у этой жизни ничуть неменьше, чем у любой другой. Как говорят, до 20% священнических семей находятся в состоянии развода - официально или неофициально. Главная беда - муж не принадлежит тебе. Нет, возможно, и попадет на тепленькое местечко, где мудрый настоятель, понимая сложности семьи, потому что сам пятерых-семерых отнянчил, будет давать и выходные, и отпуск, и зарплатой не обидит... Но теплых мест мало, на всех не хватит. Современной матушке, скорее всего, гарантирована жизнь где-нибудь в деревне (в глушь, в Саратов!) на развалинах храма, который неизвестно на какие деньги восстанавливать. Может, придется жить прямо в церковном подвале. Со всем скарбом и детьми. Может, придется всю жизнь мыкаться по съемным углам. Может, придется ютиться в комнатушке у какой-нибудь боголюбивой бабушки, которая, проделав дырочку в стене, будет подсматривать за супругами... А потом делиться новостями с соседками. Знакомый протоиерей рассказывал мне об этом. Едва получив сан, они перехали на приход и поселдились у такой благочествиой прихожанки. Они законопачивали дырочки, а неутомимая бабулька сверлила новые... А денег снять жилье не было. :)))))
ХБМ
Если расшифровать эти «три буквы», то получится «хочу быть матушкой». ХБМками называют девиц определенной категории - охотниц за рясами. Скорее всего, это начинающие рясофилки. В статусе матушки они видят прежде всего почет, достаток, возможность не работать, а главное - возможность быть причастной к особому миру священства. ХБМки есть при каждой семинарии и при каждом храме, в котором несут послушание молодые холостые пономари (плох тот пономарь, который не мечтает стать священником). Поэтому, выйдя замуж за пономаря, они получают неплохой шанс когда-нибудь стать матушкой. ХБМок легко выделить из толпы молящихся - они стоят с наисмиреннейшим видом, но глазами стреляют в сторону семинаристов. Их голова занята не псалмами, а отслеживанием «суженых-ряженых»: кто куда прошел, кто понес облачения, кто побежал звонарить, не взглянул ли кто из семинаристов на неё, а, главное, не взглянул ли на какую-нибудь другую такую же соискательницу, не повезло ли какой конкурентке больше? Но семинаристы тоже лыком не шиты. На ХБМках жениться особо желающих нет, потому как эти девицы выходят замуж не за человека, а за сан. Поэтому жизнь с ними, как правило, не клеится - ХБМки не выдерживают трудностей священнического быта и нередко сбегают назад под мамкино крылышко. В советскую эпоху ХБМки специально ездили в Троице-Сергиеву Лавру «гулять» - ловить семинаристов. Сейчас семинарий много, ХБМок еще больше. Во время моей работы при храме мне пришлось наблюдать таких девиц. Зрелище было презанятное. Они сбились в кучку - было их 5 человек - и по очереди преследовали семинаристов. Отношения внутри этой кучки можно было охарактеризовать как дружба на основе конкуренции. Охотились они все вместе за кем-нибудь одним. Способы заманивания семинаристов сети были у них примитивны - они попросту выставляли напоказ свои прелести, столь умело подчеркивая их «пристойными» юбками и платьями, что обвинить их в чем-либо было затруднительно. Едва объект их вожделений женился, как они тут же избирали себе другую жертву, и все начиналось сначала. Из пяти только одна стала матушкой - самая старшая. Видимо, она была поумней и в рядах этих более юных особ оказалась просто «за компанию». К несчастью для ХБМ семинаристы предпочитают брать в жены девушек простых, часто внешне совсем не сексуальных и даже некрасивых. Главное требование - верность и мудрая простота. А вот интриганки и красавицы с обложки не котируются.
ХДМ
Отдельного разговора заслуживают матери, которые Хотят, чтобы Дочка стала Матушкой. Всеми правдами и неправдами они стремятся окрутить какого-нибудь студентика, некоторые даже прибегают к не очень честным приемам. Чаще всего ХДМ встречаются среди работниц храмов. Точнее сказать, если работница храма имеет дочку на выданье, то она непременно желает в будущем видеть её матушкой. Начинается все с того, что дочка такой мамы становится частым гостем у неё на работе. Ну а чего такого? Пришла девочка посмотреть, где мама работает. Затем дочку «случайно» представляют ректору, и берется благословение дочке «помогать» маме по работе. Особо ловкие устраивают дочек на работу какими-нибудь уборщицами или за свечной ящик продавщицами. Да хоть свечки подносить. Теперь дочка на полных правах может присутствовать на территории, где водятся семинаристы, едва ли не круглые сутки. Рано или поздно её заметят. А затем приглянувшегося семинариста начинают приглашать в гости - чайку попить. Некоторые, поняв, в чем дело, сбегают. Если дочка приглянулась семинаристу - то приглашения принимаются. Но бывает и так, что попадается студент, особой догадливостью не отличающийся. Так и начинает ходить в гости «на чаек», а потом ему предъявляются претензии - тортик кушали? Чаек пили? Извольте, как честный человек жениться! Вы же девочку мою скомпрометировали! Все же думают, что Вы жениться на ней хотите! К счастью, такое случается редко. И, как правило, ректор таких ловких мамаш увольняет с работы вместе с их дочками. Но, бывает, доходит и до скандала. По крайней мере один такой эпизод мне известен.
Почему же так гоняются за семинаристами? А потому, что в представлении обывателя - брак со священником не жизнь, сплошные апельсины. Все знают, что священнику пить-курить-гулять нельзя, поэтому наивные девочки и их не менее наивные мамаши полагают, что муж духовного звания будет их на руках носить, цветы дарить, всю зарплату отдавать, тещу мамой называть, ну и как там дальше в той песенке. Да еще и добавьте фантазии о доходах духовенства - вот вам и сложился образ идеального мужа. Сколько раз слышала разговоры мам и бабушек с их дочками и внучками: «Ты давай, не зевай! Матушкой будешь - хорошо-то как!» А верующие мамочки воображают, что замужество за священником - одна сплошная духовность и благочестие. На самом деле все далеко не так сладко. Замуж надо выходить не за сан, а за человека. Принятие духовного сана не делает автоматически человека святым - все его недостатки остаются при нем. Если человек был благочестив до рукоположения, то он останется таким и после него. А если человек горд, вспыльчив, мелочен, недалекого ума, то очень мала вероятность того, что после рукоположения он изменится. Вот и получается в бочке апельсинов изрядная доля дегтя, да такая, что никакого благосостояния не захочешь, а бежать куда подальше. Ежемесячно только в Московской области отправляют под запрет одного-двух священников. Это очень много. За год получается десять-пятнадцать человек. А рукополагают за это же время около 100 человек. Путем нехитрых подсчетов приходим к выводу, что не менее 10% духовенства - «производственный брак». И это только те, кто совершил каноническое преступление. А добавьте к этому различные семейные нестроения, за которые сана не лишают, но которые изрядно портят и даже ломают жизнь. Достаточное количество священнических семей живет раздельно или под одной крышей, но как соседи. Во многих семьях портят жизнь супругам свекрови, тещи и прочие родственники. Матушка нашего знакомого священника, подстрекаемая матерью и бабушкой, которая двоих мужей свела в могилу, а третий от неё просто сбежал в неизвестном направлении, постоянно устраивала концерты с разводами - и в общагу уходила, и к маме уезжала на полгода, и архиерею писала жалобы, и сплетни про собственного мужа распускала. Эпопея закончилась со смертью бабушки. Когда стало некому влиять, все проблемы снялись сами собой.
Один знакомый пожилой священник, которому прихожанка жаловалась на неверующего мужа, и сказала: «Мне бы надо было замуж за священника выходить!», ответил ей, махнув рукой: «Не все то золото, что блестит!». Золотые слова!
Да и апельсинов в священнической жизни как-то не особо много. Почему-то распространено заблуждение, что священникам неведомо слово «проблема», что все у них шито-крыто-чисто-гладко. Не жизнь, а сплошное счастье. Я сама много раз сталкивалась с такими рассуждениями. Начинает кто-нибудь жаловаться на какие-то неурядицы, трудности, я в ответ говорю что-то вроде «Да, проблем очень много», а на меня смотрят с недоверием или как на человека, который хочет обмануть: «Ой, да уж у вас-то какие проблемы!» Люди считают, что священники и их домочадцы не подвержены никаким бытовым горестям - не болеют, не ссорятся, ничего не боятся, всегда в отличнейшем настроении, не имеют никаких неприятностей по службе или работе, что их дети от рождения обучены хорошим манерам и просто сгорают от желания делать уроки и мыть посуду.Матушка - какая она?
При слове «матушка» благодаря стараниям наших литературных классиков, у многих формируется незавидный образ попадьи. «Матушка» в представлении многих и многих наших сограждан - это такое непременно толстое существо, не смеющее при муже рта раскрыть, страдающее ограниченностью ума на религиозной почве, не могущее двух слов связать, умеющее только креститься и головой в пол бухаться. На самом деле среднестатистическая современная матушка представляет из себя довольно бойкую особу, нередко с высшим, а то и не с одним высшим образованием. Детей у неё не менее трех, она почти наверняка водит автомобиль, скорее всего, имеет музыкальное образование и поет на клиросе, вполне может работать в каком-нибудь светском учреждении и даже делать карьеру. Она активный пользователь Интернета, само собой - сотовой связи, разбирается в современных технологиях, политике и отчетах в налоговую. Среди современных матушек встречаются и искусствоведы, и медики, и богословы, и иконописцы, и преподаватели, и журналистки, и писательницы, и даже рекламные агенты.
Конечно, матушки бывают разные. Не всем везет жениться на искусствоведке или переводчице. Один наш знакомый священник, выходец из города, женился на девушке из глухой сибирской деревни, не обученной строгим манерам. Незатейливая сноха вводила в шок свёкров своими чересчур простыми манерами, а сам батюшка только вздыхал, когда матушка ставила его в неловкое положение своей невоспитанностью. Спустя лет 15 брачной жизни можно сказать, что не столько изменилась матушка, сколько окружающие привыкли к ней и перестали обращать внимания на недочеты в её поведении.
Матушка на приходе, как правило, - правая рука своего мужа. По конторам побегать, на клиросе попеть, праздничную трапезу на Пасху приготовить, последить, чтобы за ящиком было достаточно литературы и свечей. Она - первая помощница мужу, его опора. А на ней еще и дети, и быт. И. прихожане. Один священник сказал мне перед свадьбой: «Почему матушку называют матушкой? Потому что как её муж, батюшка, отец своим прихожанам, так и матушка в какой-то мере должна быть матерью для прихожан». И, правда, - через матушку часто решаются какие-то специфические вопросы, которые, например, юная девушка или молодая жена стесняется задать священнику. Вот тут матушка и подскажет, посоветует, как можно поделикатнее оформить такой «неудобный» вопрос, поддержит, по-женски где-то утешит и посочувствует. И ничто так не греет душу бабушек-прихожанок, как сердечный вопрос матушки: как там Ваша козочка? А как муж? Все так же болеет? Как Ваша спина, руки, ноги? Старикам не хватает внимания, и та матушка, которая может поинтересоваться, выслушать и искренно посочувствовать какой-нибудь старушке, будет пользоваться бесконечной любовью пожилых прихожанок.
Слово к будущим матушкам
Мне хочется сказать несколько слов тем девушкам, которые хотят стать матушками, может быть, уже готовятся к этому.
Меня часто спрашивают - как оно - быть матушкой? Часто говорят об особом кресте жены священника. Я всегда говорю - муж он и в Африке муж. Честно говоря, я не вижу особой разницы между жизнью жены священника и жизнью жены любого другого человека - в каждой профессии есть собственные нюансы, которые осложняют совместное житье-бытье. Точно так же, на мой взгляд, несправедливо утверждать, что женам, допустим, милиционеров в моральном и духовном смысле живется лучше, чем женам священников или женам ветеринаров. Возникает вопрос - если муж, будучи шофером, вдруг захотел стать священником - многое ли изменится в отношениях между ним и его женой? Заботы все те же самые - накормить, постирать, погладить, утешить, приласкать, прибраться в доме, встретить гостей.Иногда говорят об особой жертвенности, на которую должны быть готовы те девушки, которые собираются, хотят стать матушками. В принципе, женщина в России - одна сплошная жертва - ради мужа, ради детей, ради еще чего-то. Но все-таки, наверное, у мирянок остается нетронутым некое личное пространство, в котором они вольны поступать так, как им хочется. Что касается матушек, то они, как образец для подражания, такого личного пространства практически не имеют. Например, матушке трудно купить себе что-либо из одежды. Потому что не хочется выглядеть кулемой, этакой Рязанью косопузой, и в то же время нельзя дразнить гусей, то есть прихожанок, слишком короткой юбкой, слишком яркой расцветкой, слишком модным покроем. Помню, как в 35 градусную жару я пошла в храм в тонком крепдешиновом платье с рукавом чуть пониже локтя. Стою у двери, слушаю чтение и вдруг одна из наших всеведущих старух, проходя мимо, пренебрежительно и даже с озлоблением кидает в мою сторону: «Вот, а нам все говорят, с коротким рукавом нельзя!» Могу себе представить, какой фурор произвело бы мое появление на людях с косметикой на лице. Эх, а я так любила косметику! Иногда мне до сих пор снится, что я захожу в косметический магазин и выбираю тушь, тени, румяна. Но что поделаешь - менталитет прихожан нужно учитывать.
Но все же, пожалуй, можно выделить несколько моментов, которые как раз являются «камнями преткновения» для священнических жен.
Три главных искушения матушек:
Общественное внимание.
Ревность.
Быт.
Общественное внимание
Самый первый камень - священническая семья всегда находится под самым пристальным вниманием окружающих. На приходе ли, дома ли, в кафе ли, просто на улице - появление семьи священника всегда вызывает нездоровый интерес. Нужно быть готовой услышать любую гадость в свой адрес, любую глупость - что угодно. Если сейчас человек в рясе среди бела дня на улице уже не такая экзотика, то еще лет 8-10 назад на священника оборачивались, показывали пальцем, могли запросто что-то крикнуть вслед; не стесняясь, вслух начинали обсуждать. Сейчас такого откровенного хамства меньше, но посудачить о священстве охотников не убавилось. Согласитесь, тяжело жить, когда знаешь, что за тобой пристальнейшим образом следят. Когда откровенно желают покопаться в твоем белье (иногда в буквальном смысле). Однажды, выбирая мне костюм, мой муж неосторожно по привычке назвал меня матушкой. Продавщица сразу встрепенулась и ринулась в примерочную, где я как раз в этот момент собиралась примерить юбку, откинула рукой занавеску и жадным взглядом стала рассматривать меня с ног до головы. Приятно? Жизнь священника отчасти можно сравнить с жизнью звезды шоу-бизнеса. Священников знают в лицо, у них есть собственные «фанаты» и «фанатки», которые могут осаждать его звонками, визитами, подарками, обхаживанием, которые любят попадаться на глаза, отвлекать по всяким пустякам только ради того, чтобы получить для себя капельку драгоценного внимания. Кроме того, окружающие самым пристальным образом следят за семьей священника. В чем проехал, с кем разговаривал, к кому заходил, какое выражение лица сегодня с утра было у матушки. находятся даже такие пинкертоны, которые будут подсчитывать, когда матушка зачала дитя - уж не согрешили ли постом? Да и был ли батюшка в это время на приходе, или отъезжал куда? Сплетни и злое осуждение - постоянные спутники жизни священства. Выпьет батюшка рюмочку за столом на праздник - скажут - упился до беспамятства. Купит батюшка «убитые» «Жигули» - скажут, что купил новенький «Мерседес». Поставит домушечку 5Х6 - скажут - хоромы выстроил. Помню, как-то раздавали мы гуманитарную помощь. И вот те, кто выходил от нас с полными сумками этой помощи, тут же и поливали нас грязью. В тот момент жили у нас рабочие, которые восстанавливали крышу, их «копейка», ржавая до безобразия, стояла под нашими окнами; стоял еще старый «Москвич» - подарок одного родственника, а рядом - еще один полуразобранный «Москвич», который нам отдал знакомый на запчасти. И вот одна из получивших помощь высказала: «Весь двор машинами уставили! На народные деньги-то!»
Знакомый священник рассказывал, что, начав жизнь на новом приходе, они снимали комнатушечку у бабушки. Старушка оказалась не в меру любопытной - в смежной стене она поделала гвоздиком пару дырочек и подсматривала за квартирантами, а потом хвасталась перед подружками своей осведомленностью в самых пикантных вопросах жизни молодых супругов.
А жена священника, само-собой, под особенным зорким пытливым взором прихожан и сельчан. Поскольку приходы в основном состоят из женщин, то они её по-женски и обсуждают. Как одевается, какая у неё прическа, какая обувь, как разговаривает, кому их прихожан улыбнулась больше, чем, на их взгляд, положено - и чего это она ему улыбается? К чему бы это? Увы, эти женщины, проведшие в основном не безупречную жизнь, всеми способами ищут в матушке то же, что и в себе. Будут приписывать и мифических любовников, и скажут, что видели её пьяную, и все, что угодно. Обязательно найдутся такие добродейки, которые намеренно будут ссорить матушку с мужем. Ей будут говорить, что батюшка погуливает, а ему - что она, де плоха, да Вас, батюшка, не достойна, и не последит за Вами, не обстирает - не обштопает, да и накормить, поди, толком не сможет. Говорятся такие вещи от зависти, от элементарной человеческой злобы. На нашем приходе тоже была такая доброжелательница. Она была влюблена в прежнего настоятеля, и так вымещала на нас свою злобу на архиерея, приказом которого его сняли с настоятельства, а назначили моего мужа.
Что касается «личного пространства», о котором я писала, то его может не быть и физически. Одна женщина, сын которой священствует в отдаленном от столицы городке, рассказывала о печалях снохи:
- Живут в церковном доме, в двух комнатках впятером. Рядом в одной комнате - строители. В другой - казначея, а дети - им-то что. То один в коридор выскочил, то другой. А она же так просто в ночной рубашке за ним не побежит. Да и ходят постоянно - то один, то другой - всем поговорить надо. Устала - не устала - всех надо принять; в комнаты вошли - сразу смотрят, как - убрано - не убрано, что на столе, что в тарелках. ей бы спать давно лечь - а как при посторонних-то?
Бывает, матушка не выдерживает такой «народной любви», срывается. Знаю пару священнических семей, не прошедших через это искушение. В одной семье последовал развод, в другой - муж подал прошение о снятии сана, чтобы так сохранить семью. Некоторые священники «прячут» своих жен от соблазнов подальше. Ездят они в другой храм, где никто не знает, кто она такая и огорожена от бестактных вопросов, сплетен и прочих искушений.
Ревность поселяется в сердце частенько - вокруг мужа преимущественно женщины, из которых часть реально тайком (и не особо тайком) вздыхает по батюшке. Понимание этого может стать серьезной проблемой, если между супругами нет уверенности друг в друге. Батюшка всегда - завидный мужчина. Как из шоу-звезд делают идеал, так и из батюшек делают точно такие же идеалы. Ах, и он ТАКОЙ!!! И вот ТАКОЙ!!! И смотрит вот так, и говорит вот так, и ходит вот так. И взгляд у него орлиный, и сердце льва, и мудрость змеи. В голове у женщины или девушки рисуется образ идеального мужчины. Инстинкт заставляет преследовать вожделенный объект. Конечно, от супруги ничто не скроется. Конечно, она это всё видит. Нет-нет, да и западет в сердце мысль - а устоит ли он? А замечает ли эти поползновения? А если замечает - не услаждается его сердце лестью? И не в угрозе физической измены дело, а в согласии мужа с этими знаками внимания, в получении удовольствия от них. В конце-концов, некоторые распутные женщины откровенно начинают соблазнять священника. Некоторые просто потому, что видят в нем прежде всего мужчину, и у них срабатывает инстинкт самки. А некоторые из спортивного интереса - им интересно соблазнить именно попа, возбудить к себе интерес, хотя и до дела-то не дойдет, а просто сознание своей победы над добродетелью, желание посмеяться, поглумиться: «Нам говорят, а сами-то!...» Конечно, непросто это все знать, видеть и тем более непросто быть выше всего этого. Потому, что покушаются на самое сокровенное, на самое дорогое. Особую категорию представляют собой рясофилки. Подобно тому, как есть женщины, которые заводит военная форма, есть женщины, которые заводятся при взгляде на рясу. Им все равно - молод или стар священник, хорош собой или нет - их цель одна - отвоевать местечко как можно ближе к нему, полностью завладев его вниманием и временем, даже если для этого придется «подвинуть» его законную жену. Отец Глеб Каледа говорил, что таких особ надо гнать с приходов в три шеи. Такие охотницы за рясами вполне могут разрушить семью.
Быт
Об этот камень преткнулось не мало священнических семей. Мужу как бы и все равно, он может и в избушке на курьих ножках перекантоваться. А вот матушке надо думать, куда она приведет своих деток, где разместит, не будет ли капать дождик с потолка, где ей готовить, как обустроить кухонку, будет ли горячая вода в доме, и будет ли она вообще. Или придется печку топить дровами и мыться в тазике. А сейчас большинство священников приходят просто на голые стены. Надо то, надо сё, храм надо восстанавливать, денег нет. Какое уж тут жилье! Найти бы уголок у какой-нибудь бабушки, чтобы пустила за ради Христа со всем семейством. Неустроенность семей - очень серьезная проблема современного духовенства. Матушке, как любой женщине хочется свить свое собственное гнездышко, чтобы было уютно, а такая возможность есть далеко не у всех. Часто этот вопрос решается так - батюшка приезжает на приход на службы, а матушка с детьми остается у себя, там, где есть благоустроенное жилье, нередко - в другом городе, за несколько десятков километров. И такая ситуация тоже может нанести урон семейному счастью.
Хорошо, если есть квартира, которую можно продать и взамен приобрести другое жилье радом с приходом. А если нет? Ведь далеко не каждый приход имеет возможность предоставить священнику жилье, да тем более благоустроенное. Сам по себе переезд - большой стресс, а переезд в неустроенное место - вдвойне. Представьте себе, как тяжело горожанке вдруг оказаться в деревенской глуши, где воду - ведерочком из колодца, готовить - в русской печке, «удобства» на улице, а ванная - неслыханная роскошь. Ни магазинов тебе, ни супермаркетов, в лучшем случае - грязная лавочка, в которой всегда вчерашний хлеб и мухи, размером с лошадь, ползающие по прилавку. Такие они, реалии жизни!
Но все-таки, самым страшным искушением помимо перечисленных, является одиночество. Большинство жен священников оказываются в изоляции, когда и пооткровенничать не с кем. Судите сами - матушка, как правило, следует за своим мужем на приход. Чаще всего - в совершенно незнакомое место, вдали от родительского дома, бывает - за много десятков, а то и сотен километров. Резко обрываются все связи. Ни мамы, ни подружек - словом перемолвиться не с кем. Она оказывается одна в четырех стенах своего жилища, при неустроенном быте, в окружении не очень-то миролюбиво настроенных людей. Заново приходится осваивать жизненное пространство, где нет любимых магазинов, привычных родных улиц, где все по-другому, все чужое. А муж все время занят. То отпевает, то крестит, то уехал на собрание благочиния, то закупает кирпич для храма, то решает вопросы с отоплением. А матушка одна. И даже пожаловаться на свои печали ей не кому - не будешь же сор выносить из священнической семьи. Потом пойдут дети. И скоро она обнаружит, что и с детьми ей помочь некому. Даже простой поход в храм на службу для неё вдвойне затруднителен, потому что другим женщинам мужья помогают одеть-собрать-привести всю ораву на литургию, а её муж давно уже стоит в алтаре, и все заботы по сборам и организации ложатся на её плечи. Её муж не принадлежит ей, она не в праве распоряжаться им, потому что священник в первую очередь живет для своей паствы. Ведь перед венчанием ставленник снимает обручальное кольцо - считается, что священник обручен с Престолом, а жена - не на втором и не на третьем месте, а на том, какое останется. Семье очень редко удается собраться вместе, дети видят отца в лучшем случае час вечером, полчаса утром, и то не всегда. Бывает, что детишки чаще видят папу, стоящим в алтаре, чем сидящим рядом с ними на диване. Жизнь священника складывается из сплошных служб и разговоров. Пришел к семи в храм - там уже желающие «поговорить». У кого муж загулял, у кого сын с невесткой поссорились, у кого корова сдохла. Закончилась литургия - служится молебен, потом панихида, а то и отпевание, а потом вполне еще может быть и венчание, а там уже глядь - еще пара-тройка прихожан ждет его «поговорить», и уже вроде совсем домой собрался - чуть ли не на пороге кто-то ловит - «Батюшка, поговорить». И каждое такое «поговорить» - на полчаса как минимум. И каждого надо выслушать, вникнуть в ситуацию, дать совет, утешить, вразумить, может, даже и поругать.И вот, наконец, он появляется дома - руки отвисли до пола, язык еле ворочается, колени дрожат от усталости, скорей бы поесть и лечь отдохнуть! Хорошо, если опять никто не позвонит, не придет, не заедет. И ему опять не до жены и детей. И они опять в одиночестве проводят вечер.
Еще один момент - матушку никто никогда не пожалеет. Какие бы ни возникали сложности в её отношениях с батюшкой, приход, который в основном состоит из женщин, всегда будет на стороне мужчины. Такая уж у нас на Руси традиция - во всех семейных неурядицах обвинять жен. Масса примеров, когда прихожанки рьяно защищают своего священника, даже если он пьет, гуляет и жену смертным боем колотит - сама виновата! Не смогла! И это притом, что многие из них и сами хлебнули горя с мужьями-пьяницами и рукоприкладниками.
Комментариев нет:
Отправить комментарий